«Обернись, мне не встать без твоей руки»
В Петербурге работает единственный в России детский хоспис. Несмотря на то, что существует он уже более 10 лет, только 4 года назад открылся его стационар. Это не больница, где пахнет лекарствами – это дом, где живет надежда. Корреспондент «Телеграфа» побывал в Детском хосписе и увидел то, чего раньше никогда не замечал.
Это был такой эксперимент. День солнечный, машины гудят, воробьи воруют батон у спящей старушки, продающей лотерейные билеты. Я выхожу на станции метро «Ломоносовская», примерно знаю, куда мне нужно идти, но всегда лучше переспросить у местных жителей. «Как добраться до Детского Хосписа?» Ответы были самые разные. Конечно, самым популярным был «Не знаю» или «Я не местный, извините». Кто-то с участливым видом интересовался, не случилось ли у меня чего, что мне надо в больницу, и когда понимали, что я здорова, отмахивались с ответом, что без понятия, где находится то, о чем я спросила. Молодежь до 20 лет с трудом понимала само слово «хоспис». Одна девочка лет 15-ти с гордой уверенностью сказала, что она знает, где хоспис! Две её подружки удивились, мне тоже стало интересно. Оказалось, что в её понимании хоспис – это специализированный детский садик с углубленным изучением чего-нибудь. И только одна женщина отреагировала на мой вопрос спокойно: «А, вы, наверное, волонтером. Тогда по улице Бабушкина до парка, а там такое здание невысокое. Ну, где «Куракина дача», знаете?»
Когда идешь в учреждение, которое называется «хоспис» ты представляешь себе что-то вроде здания районной поликлиники: холодное, темное, серое, с бело-желтыми коридорами, дверьми с номерами. А за дверьми тяжелобольные люди, к которым никого не пускают. Когда приближаешься к детскому хоспису, не сразу понимаешь, что пришел по адресу. Небольшое деревянное здание розово-кирпичного цвета больше напоминает музей, отель, но никак не медицинское учреждение. Директор хосписа протоиерей Александр Ткаченко рассказал, что когда вставал вопрос о здании под стационар, городские власти предложили выбирать буквально в любом месте. Остановились на полуразрушенном сгоревшем особняке на территории парка «Куракина дача». Раньше это здание служило летней резиденцией Николаевского сиротского пансиона. «Получилось, что даже исторически это место подходило под размещение здесь детского хосписа. Мне очень понравилось, что здесь рядом парк, где дети могут гулять»,— сказал отец Александр. Было решено сохранить высоту и внешний вид фасада, но внутреннее содержание было полностью изменено: проект нового учреждения отец Александр разрабатывал сам. Открылся стационар 1 июня 2010 года, в седьмой день рождения Детского хосписа.
Во внутреннем дворике перед зданием детская площадка, на которой могут играть даже дети на инвалидных колясках. Когда попадаешь внутрь, не совсем понимаешь, куда именно ты пришел. Нет привычных стоек регистратуры: вместо них небольшое деревянное заграждение, где сидит охранник. В здании два лифта — для гостей и для пациентов. Расположены они в разных частях хосписа так, что потоки не пересекаются. По первому этажу бегают дети, они смеются и тайком берут конфеты из большой вазы на стойке охранника. Поодаль стоит мама одного из мальчишек. «Ему конфету-то можно?» - «Конечно можно, он же только одну взял. Да и разве я могу ему запретить».
Когда видишь этих детей, когда-то далекие слова «хоспис» и «паллиативная помощь» звучат уже совсем иначе. Что это такое — хоспис? Первые хосписы располагались вдоль дорог, по которым шли основные маршруты христианских паломников. Это были дома призрения для уставших, истощённых и заболевших странников. Сейчас этим словом обозначают медицинские учреждения, в которых оказывают паллиативную помощь неизлечимо больным людям.
«Болезнь делает человека одиноким, отколотым от общественной жизни, нарушает возможность личного развития. Задача сотрудников Детского хосписа, сделать так, чтобы в период, пока пациент находится с нами, он мог жить полноценной жизнью ребенка своего возраста: общаться со своими сверстниками, играть, учиться, узнавать что-то новое. Мы старались сделать так, чтобы это был «пятизвездочный отель», где пациенты приходят и чувствуют, что здесь всё сделано ради них, чтобы среди тяжелого лечения было отдохновение, в том числе родителям», — рассказывает отец Александр.
Детский хоспис в Петербурге – это большой, яркий и теплый дом. Стены в коридорах песочного цвета, на них «поселились» яркие цветы, жирафы, лошадки и кролики. В общих гостиных мягкие диваны с множеством подушек, разноцветные занавески. В гостиной второго этажа есть свой камин, и даже несмотря на то, что он искусственный, работники хосписа рассказывают, что он пользуется большой популярностью у детей. Не меньший интерес у ребят вызывает и библиотека: маленькое помещение, в котором несколько стеллажей сверху донизу заставлены книгами для людей всех возрастов. Там есть всё: от детских сказок до детективов. К тому же, у всех пациентов есть возможность выйти в Интернет или посмотреть телевизор, не покидая палату.
Это похоже скорее на пансионат, чем на медицинское учреждение. И только номера на дверках напоминают о том, где ты находишься. Палаты в хосписе бывают двух-трех-четырех местные. Если есть места, родители располагаются вместе со своими детьми. Каждая палата украшена по-своему: где-то картины, где-то рисунки на стенах. Везде на потолках красивые люстры, и свет не больничный, холодный, а уютный, теплый, домашний. Бывают палаты и одноместные: туда помещают особо тяжелых детей. «Мы можем быстро преобразовать и двухместные палаты в одноместные, когда это необходимо», — рассказывает заместитель генерального директора по медицинским вопросам Ирина Александровна Гимова. Раньше она работала в Комитете по здравоохранению Ленинградской области, в хоспис пришла 2 года назад волонтером. «Есть, конечно, люди, которые не понимают, почему ты пришел сюда работать, и что работаешь не» с 9 до 17 и всё—ушел». Это работа много дольше и больше: и 7 дней в неделю, 24 часа в сутки ты на связи. Дочь меня прекрасно понимает, если я в выходной иду на работу. Она относится ко всему, что я делаю как к благородному труду», — поделилась Ирина Александровна.
С особой гордостью она показывала игровые комнаты, где дети реализуют свои таланты. Запомнилась история пятилетней Даши. Однажды в хосписе был детский праздник. Организаторы устроили своего рода ярмарку: заработав баллы – «игрушечные деньги», можно было взять понравившийся товар. Сотрудники хосписа предложили Даше что-нибудь нарисовать. А теперь представьте: у ребенка атрофия зрительного нерва, они ничего не видит. Как рассказывала потом сотрудникам мама Даши, она вложила в руку дочки фломастер и они вместе стали что-то заштриховывать. Ребенку так понравилось это занятие, что теперь они с мамой делают такие упражнения регулярно.
«То, что делается для них, делается из любви к ним, чтобы показать, что они особенные. Действительно, ребенок, который пережил такие болезни, такое лечение, он особенный, он герой. Он достоин общественного восхищения. С помощью таких акций мы помогаем детям поднять их собственную самооценку», — говорит отец Александр.
Если меня спросят, видела ли я что-то действительно страшное: да. Я видела грудного ребенка. Его голова была вся в бинтах и размером почти с его туловище. От ребенка мама отказалась еще в роддоме. Сотрудники предположили с грустью, что жить ему осталось скорее всего недолго. Но даже к таким детям всегда есть свой подход. Основная мысль всех, кто работает в стационаре – сделай для ребенка всё, что можешь, пока он жив. Отец Александр рассказал про недавний случай: «Даже если ребенок находится в реанимации в состоянии комы, и мы предполагаем, что он вряд ли выйдет, с ним занимаются, держат за руку. Вот недавно пригласили арфистку. Пришла девушка-волонтер и представляете, затащили арфу в реанимацию! Ведь мы-то знаем, что последнее, что остается у человека —это слух и тактильные ощущения. Человек один, он не может даже подать признаков жизни, но мы знаем, что сознание присутствует в теле».
Когда первый пациент умер в Детском хосписе, это стало трагедией для всего персонала, хоть и было, конечно, ожидаемо. Но как рассказывают сотрудники, еще больший ужас прибыл вместе со службой ритуальных услуг. «Они небрежно взяли тело, завернули в черный мешок и унесли», — рассказывает Ирина Александровна Гимова.
После этого случая в хосписе создали «Грустную комнату». Маленькое помещение с маленьким окошком, книжками, игрушками, иконами. В нем стоит койка, накрытая шелковым бельем. В эту комнату помещают пациента, сюда приходят родители попрощаться, приготовить ребенка к расставанию. «Приезжает специальная служба, мы прямо в этом шелковом одеяле ребеночка выносим, провожаем всем коллективом. Вы, наверное, видели, на входе на центральном посту у нас есть большая свеча – «Грустная свеча». Если она горит, значит кто-то в хосписе умер в этот день», — рассказывает Ирина Александровна.
О смерти здесь говорят будничным тоном: её видят логическим завершением, ничего противоестественного в ней нет. «Мне очень нравится мысль А.В. Гнездилова — основателя первого в России хосписа: к рождению ребенка люди готовятся, всё для этого делают, а к смерти не готовятся, про смерть все молчат, как будто этого нет. Хотя это два равнозначных явления. Мы все рождаемся и все умрем, это коснется каждого», — говорит руководитель социально-психологической службы Детского хосписа Ольга Александровна Шаргородская
«Каждый день нужно проживать полно и радоваться каждому дню, потому что никто не знает, когда он умрет»,— уверена Ольга Александровна. Она и другие сотрудники хосписа рассказали о как минимум трех чудесных «вещах», которые есть в учреждении. В подвале под искусственным звездным небом расположился маленький бассейн. «Бассейн у нас небольшой, но сколько счастья он приносит, вы бы только видели. Он незаменим для расслабления детей, для проведения акватерапии. Когда проектировали хоспис, вопрос о бассейне встал ребром, мол - не положено. Тогда отец Александр сказал: «А можно чтобы в хосписе была купель для крещения детей?» И ему никто не мог сказать «нет». Так он у нас на главном плане и значится – как купель для крещения», — рассказала Ирина Александровна Гимова.
На первом этаже есть небольшое помещение, в котором расположилась SPA-капсула. Но, к сожалению, не все детки по состоянию здоровья могут её посещать. Еще одно совершенно волшебное место – сенсорная комната. Мы зашли, и Ирина Александровна стала один за другим нажимать на выключатели. Комната залилась теплым светом, на стенах появилась проекция летящих птиц. «Здесь отдыхают все: и дети, и родители и сотрудники. Здесь всё дает ощущение уюта и комфорта. Ведь сотрудникам тоже иногда нужно отвлечься. Эмоциональное выгорание при такой работе неизбежно», — рассказала мой экскурсовод.
«Работать в детском хосписе тяжело. Человек, который приходит сюда должен быть готов к тому, что он будет встречаться с людьми, которые переживают глубочайший стресс. Конечно, были люди, которые уходили, но есть и те, кто остался, — рассказывает отец Александр. — Это сложный вопрос: кто больше кому помогает. Мы помогаем им в организации быта и лечения или же они помогают нам вернуть наш человеческий облик, вернуть нас к ценностям жизни».
«Я общалась с одним ребенком, спрашивала, как они проводят время с семьей. Самое главное, что он повторял в каждой фразе «мы, как любая нормальная семья…». Они считают себя совершенно нормальными людьми, которые живут полноценной жизнью», — поделилась впечатлениями пресс-секретарь Детского хосписа Яна Сенькина.
«Важно наполнить каждый день ребенка содержанием: чтобы он приходил не только получить лечение, но и встретиться с друзьями, научиться делать то, что он раньше никогда не делал, может быть увидеть кого-то из известных великих людей, может быть посетить мероприятия, на которые он сам бы не смог попасть», — рассказывает отец Александр.
У каждого ребенка в этом большом Доме есть мечта. Конечно, каждый хочет поправиться. Еще дети мечтают о том, чтобы их близкие не плакали и были счастливы. И сотрудники хосписа стараются поддержать близких: с ними работают психологи, помогают преодолеть самые тяжелые моменты. Но есть и такие мечты, которые ребенок может написать в письме Деду Морозу – мечты более осуществимые. Для их исполнения и был создан проект «Мечты сбываются». Для взрослых людей это совсем не сложные вещи: например, «хочу покататься на лимузине», «хочу ноутбук», «хочу сходить на балет». Но многие дети, которых мы видим в Детском хосписе, просто могут не успеть стать взрослыми. Им это чудо нужно здесь и сейчас, чтобы оно помогло им бороться дальше с их тяжелой болезнью. В этом году к детям приходили хоккеисты петербургской команды СКА, и как рассказывали потом сотрудники, они еле сдерживали слезы, когда их водили в «Грустную комнату», когда они узнали, что один малыш их очень ждал, но у него начались осложнения, и пришлось переместить его в реанимацию. И, наконец, когда они увидели счастливые глаза своих маленьких, таких преданных болельщиков. К детям часто заглядывают известные спортсмены: в гости приходили Николай Валуев, Евгений Плющенко, Андрей Аршавин… Проект существует около 10 лет. В этом году уже удалось осуществить около 400 детских желаний.
«Каждый человек, который приходит в детский хоспис с желанием чем-то помочь, в первую очередь помогает и сам себе, в том смысле, что он начинает жить безусловно важными человеческими ценностями, начинает видеть уже вокруг себя людей, которым больно, тяжело и одиноко»,— говорит отец Александр.
«Я за то чтобы люди осознанно приходили помогать. Не просто «я увидел репортаж, и пойду-ка я помогу сегодня, потому что у меня есть 2 часа», и больше никогда не буду помогать. Нужно осознавать, для чего ты это делаешь. Может быть, эти 2 часа лучше потратить на бабушку-соседку, которую ты знаешь, и лучше ты пойдешь купишь ей продукты, и в этом будет больше смысла. Добро имеет разные формы, главное делать его»,— уверена Ольга Александровна Шаргородская.
Это так сложно: оглянуться вокруг себя. Выйти за рамки собственных проблем и прикоснуться к тому что… «тебя не касается». Мы так часто говорим: «Это не мое дело. Я ничем не смогу помочь». Нет, здесь не будет пожелания бежать со всех ног в дома престарелых, детские дома и больницы. Но только одно: заглянуть за свою привычную «зону комфорта», не закрывать глаза на чужие проблемы. Если на улице ребенок упал – помоги ему встать. И улыбнись ему. Когда выходишь из Детского Хосписа, понимаешь, как важна для детей наша искренняя улыбка. И неважно, больны они или здоровы – они хотят жить: ярко, весело, насыщенно, насколько это возможно. Не каждый взрослый человек умеет так ценить отведенное ему на земле время: мы закапываемся в рутине, следуем привычным маршрутом и забываем загадать желание к Новому году. Стоит всего лишь оглянуться.
У выхода из хосписа оглянулась и я. «Грустная свеча» сегодня не горела.
Источник: http://rustelegraph.ru/news/2014-03-28/Obernis-mne-ne-vstat-bez-tvoei-ruki-10058/
Это был такой эксперимент. День солнечный, машины гудят, воробьи воруют батон у спящей старушки, продающей лотерейные билеты. Я выхожу на станции метро «Ломоносовская», примерно знаю, куда мне нужно идти, но всегда лучше переспросить у местных жителей. «Как добраться до Детского Хосписа?» Ответы были самые разные. Конечно, самым популярным был «Не знаю» или «Я не местный, извините». Кто-то с участливым видом интересовался, не случилось ли у меня чего, что мне надо в больницу, и когда понимали, что я здорова, отмахивались с ответом, что без понятия, где находится то, о чем я спросила. Молодежь до 20 лет с трудом понимала само слово «хоспис». Одна девочка лет 15-ти с гордой уверенностью сказала, что она знает, где хоспис! Две её подружки удивились, мне тоже стало интересно. Оказалось, что в её понимании хоспис – это специализированный детский садик с углубленным изучением чего-нибудь. И только одна женщина отреагировала на мой вопрос спокойно: «А, вы, наверное, волонтером. Тогда по улице Бабушкина до парка, а там такое здание невысокое. Ну, где «Куракина дача», знаете?»
Когда идешь в учреждение, которое называется «хоспис» ты представляешь себе что-то вроде здания районной поликлиники: холодное, темное, серое, с бело-желтыми коридорами, дверьми с номерами. А за дверьми тяжелобольные люди, к которым никого не пускают. Когда приближаешься к детскому хоспису, не сразу понимаешь, что пришел по адресу. Небольшое деревянное здание розово-кирпичного цвета больше напоминает музей, отель, но никак не медицинское учреждение. Директор хосписа протоиерей Александр Ткаченко рассказал, что когда вставал вопрос о здании под стационар, городские власти предложили выбирать буквально в любом месте. Остановились на полуразрушенном сгоревшем особняке на территории парка «Куракина дача». Раньше это здание служило летней резиденцией Николаевского сиротского пансиона. «Получилось, что даже исторически это место подходило под размещение здесь детского хосписа. Мне очень понравилось, что здесь рядом парк, где дети могут гулять»,— сказал отец Александр. Было решено сохранить высоту и внешний вид фасада, но внутреннее содержание было полностью изменено: проект нового учреждения отец Александр разрабатывал сам. Открылся стационар 1 июня 2010 года, в седьмой день рождения Детского хосписа.
Во внутреннем дворике перед зданием детская площадка, на которой могут играть даже дети на инвалидных колясках. Когда попадаешь внутрь, не совсем понимаешь, куда именно ты пришел. Нет привычных стоек регистратуры: вместо них небольшое деревянное заграждение, где сидит охранник. В здании два лифта — для гостей и для пациентов. Расположены они в разных частях хосписа так, что потоки не пересекаются. По первому этажу бегают дети, они смеются и тайком берут конфеты из большой вазы на стойке охранника. Поодаль стоит мама одного из мальчишек. «Ему конфету-то можно?» - «Конечно можно, он же только одну взял. Да и разве я могу ему запретить».
Когда видишь этих детей, когда-то далекие слова «хоспис» и «паллиативная помощь» звучат уже совсем иначе. Что это такое — хоспис? Первые хосписы располагались вдоль дорог, по которым шли основные маршруты христианских паломников. Это были дома призрения для уставших, истощённых и заболевших странников. Сейчас этим словом обозначают медицинские учреждения, в которых оказывают паллиативную помощь неизлечимо больным людям.
«Болезнь делает человека одиноким, отколотым от общественной жизни, нарушает возможность личного развития. Задача сотрудников Детского хосписа, сделать так, чтобы в период, пока пациент находится с нами, он мог жить полноценной жизнью ребенка своего возраста: общаться со своими сверстниками, играть, учиться, узнавать что-то новое. Мы старались сделать так, чтобы это был «пятизвездочный отель», где пациенты приходят и чувствуют, что здесь всё сделано ради них, чтобы среди тяжелого лечения было отдохновение, в том числе родителям», — рассказывает отец Александр.
Детский хоспис в Петербурге – это большой, яркий и теплый дом. Стены в коридорах песочного цвета, на них «поселились» яркие цветы, жирафы, лошадки и кролики. В общих гостиных мягкие диваны с множеством подушек, разноцветные занавески. В гостиной второго этажа есть свой камин, и даже несмотря на то, что он искусственный, работники хосписа рассказывают, что он пользуется большой популярностью у детей. Не меньший интерес у ребят вызывает и библиотека: маленькое помещение, в котором несколько стеллажей сверху донизу заставлены книгами для людей всех возрастов. Там есть всё: от детских сказок до детективов. К тому же, у всех пациентов есть возможность выйти в Интернет или посмотреть телевизор, не покидая палату.
Это похоже скорее на пансионат, чем на медицинское учреждение. И только номера на дверках напоминают о том, где ты находишься. Палаты в хосписе бывают двух-трех-четырех местные. Если есть места, родители располагаются вместе со своими детьми. Каждая палата украшена по-своему: где-то картины, где-то рисунки на стенах. Везде на потолках красивые люстры, и свет не больничный, холодный, а уютный, теплый, домашний. Бывают палаты и одноместные: туда помещают особо тяжелых детей. «Мы можем быстро преобразовать и двухместные палаты в одноместные, когда это необходимо», — рассказывает заместитель генерального директора по медицинским вопросам Ирина Александровна Гимова. Раньше она работала в Комитете по здравоохранению Ленинградской области, в хоспис пришла 2 года назад волонтером. «Есть, конечно, люди, которые не понимают, почему ты пришел сюда работать, и что работаешь не» с 9 до 17 и всё—ушел». Это работа много дольше и больше: и 7 дней в неделю, 24 часа в сутки ты на связи. Дочь меня прекрасно понимает, если я в выходной иду на работу. Она относится ко всему, что я делаю как к благородному труду», — поделилась Ирина Александровна.
С особой гордостью она показывала игровые комнаты, где дети реализуют свои таланты. Запомнилась история пятилетней Даши. Однажды в хосписе был детский праздник. Организаторы устроили своего рода ярмарку: заработав баллы – «игрушечные деньги», можно было взять понравившийся товар. Сотрудники хосписа предложили Даше что-нибудь нарисовать. А теперь представьте: у ребенка атрофия зрительного нерва, они ничего не видит. Как рассказывала потом сотрудникам мама Даши, она вложила в руку дочки фломастер и они вместе стали что-то заштриховывать. Ребенку так понравилось это занятие, что теперь они с мамой делают такие упражнения регулярно.
«То, что делается для них, делается из любви к ним, чтобы показать, что они особенные. Действительно, ребенок, который пережил такие болезни, такое лечение, он особенный, он герой. Он достоин общественного восхищения. С помощью таких акций мы помогаем детям поднять их собственную самооценку», — говорит отец Александр.
Если меня спросят, видела ли я что-то действительно страшное: да. Я видела грудного ребенка. Его голова была вся в бинтах и размером почти с его туловище. От ребенка мама отказалась еще в роддоме. Сотрудники предположили с грустью, что жить ему осталось скорее всего недолго. Но даже к таким детям всегда есть свой подход. Основная мысль всех, кто работает в стационаре – сделай для ребенка всё, что можешь, пока он жив. Отец Александр рассказал про недавний случай: «Даже если ребенок находится в реанимации в состоянии комы, и мы предполагаем, что он вряд ли выйдет, с ним занимаются, держат за руку. Вот недавно пригласили арфистку. Пришла девушка-волонтер и представляете, затащили арфу в реанимацию! Ведь мы-то знаем, что последнее, что остается у человека —это слух и тактильные ощущения. Человек один, он не может даже подать признаков жизни, но мы знаем, что сознание присутствует в теле».
Когда первый пациент умер в Детском хосписе, это стало трагедией для всего персонала, хоть и было, конечно, ожидаемо. Но как рассказывают сотрудники, еще больший ужас прибыл вместе со службой ритуальных услуг. «Они небрежно взяли тело, завернули в черный мешок и унесли», — рассказывает Ирина Александровна Гимова.
После этого случая в хосписе создали «Грустную комнату». Маленькое помещение с маленьким окошком, книжками, игрушками, иконами. В нем стоит койка, накрытая шелковым бельем. В эту комнату помещают пациента, сюда приходят родители попрощаться, приготовить ребенка к расставанию. «Приезжает специальная служба, мы прямо в этом шелковом одеяле ребеночка выносим, провожаем всем коллективом. Вы, наверное, видели, на входе на центральном посту у нас есть большая свеча – «Грустная свеча». Если она горит, значит кто-то в хосписе умер в этот день», — рассказывает Ирина Александровна.
О смерти здесь говорят будничным тоном: её видят логическим завершением, ничего противоестественного в ней нет. «Мне очень нравится мысль А.В. Гнездилова — основателя первого в России хосписа: к рождению ребенка люди готовятся, всё для этого делают, а к смерти не готовятся, про смерть все молчат, как будто этого нет. Хотя это два равнозначных явления. Мы все рождаемся и все умрем, это коснется каждого», — говорит руководитель социально-психологической службы Детского хосписа Ольга Александровна Шаргородская
«Каждый день нужно проживать полно и радоваться каждому дню, потому что никто не знает, когда он умрет»,— уверена Ольга Александровна. Она и другие сотрудники хосписа рассказали о как минимум трех чудесных «вещах», которые есть в учреждении. В подвале под искусственным звездным небом расположился маленький бассейн. «Бассейн у нас небольшой, но сколько счастья он приносит, вы бы только видели. Он незаменим для расслабления детей, для проведения акватерапии. Когда проектировали хоспис, вопрос о бассейне встал ребром, мол - не положено. Тогда отец Александр сказал: «А можно чтобы в хосписе была купель для крещения детей?» И ему никто не мог сказать «нет». Так он у нас на главном плане и значится – как купель для крещения», — рассказала Ирина Александровна Гимова.
На первом этаже есть небольшое помещение, в котором расположилась SPA-капсула. Но, к сожалению, не все детки по состоянию здоровья могут её посещать. Еще одно совершенно волшебное место – сенсорная комната. Мы зашли, и Ирина Александровна стала один за другим нажимать на выключатели. Комната залилась теплым светом, на стенах появилась проекция летящих птиц. «Здесь отдыхают все: и дети, и родители и сотрудники. Здесь всё дает ощущение уюта и комфорта. Ведь сотрудникам тоже иногда нужно отвлечься. Эмоциональное выгорание при такой работе неизбежно», — рассказала мой экскурсовод.
«Работать в детском хосписе тяжело. Человек, который приходит сюда должен быть готов к тому, что он будет встречаться с людьми, которые переживают глубочайший стресс. Конечно, были люди, которые уходили, но есть и те, кто остался, — рассказывает отец Александр. — Это сложный вопрос: кто больше кому помогает. Мы помогаем им в организации быта и лечения или же они помогают нам вернуть наш человеческий облик, вернуть нас к ценностям жизни».
«Я общалась с одним ребенком, спрашивала, как они проводят время с семьей. Самое главное, что он повторял в каждой фразе «мы, как любая нормальная семья…». Они считают себя совершенно нормальными людьми, которые живут полноценной жизнью», — поделилась впечатлениями пресс-секретарь Детского хосписа Яна Сенькина.
«Важно наполнить каждый день ребенка содержанием: чтобы он приходил не только получить лечение, но и встретиться с друзьями, научиться делать то, что он раньше никогда не делал, может быть увидеть кого-то из известных великих людей, может быть посетить мероприятия, на которые он сам бы не смог попасть», — рассказывает отец Александр.
У каждого ребенка в этом большом Доме есть мечта. Конечно, каждый хочет поправиться. Еще дети мечтают о том, чтобы их близкие не плакали и были счастливы. И сотрудники хосписа стараются поддержать близких: с ними работают психологи, помогают преодолеть самые тяжелые моменты. Но есть и такие мечты, которые ребенок может написать в письме Деду Морозу – мечты более осуществимые. Для их исполнения и был создан проект «Мечты сбываются». Для взрослых людей это совсем не сложные вещи: например, «хочу покататься на лимузине», «хочу ноутбук», «хочу сходить на балет». Но многие дети, которых мы видим в Детском хосписе, просто могут не успеть стать взрослыми. Им это чудо нужно здесь и сейчас, чтобы оно помогло им бороться дальше с их тяжелой болезнью. В этом году к детям приходили хоккеисты петербургской команды СКА, и как рассказывали потом сотрудники, они еле сдерживали слезы, когда их водили в «Грустную комнату», когда они узнали, что один малыш их очень ждал, но у него начались осложнения, и пришлось переместить его в реанимацию. И, наконец, когда они увидели счастливые глаза своих маленьких, таких преданных болельщиков. К детям часто заглядывают известные спортсмены: в гости приходили Николай Валуев, Евгений Плющенко, Андрей Аршавин… Проект существует около 10 лет. В этом году уже удалось осуществить около 400 детских желаний.
«Каждый человек, который приходит в детский хоспис с желанием чем-то помочь, в первую очередь помогает и сам себе, в том смысле, что он начинает жить безусловно важными человеческими ценностями, начинает видеть уже вокруг себя людей, которым больно, тяжело и одиноко»,— говорит отец Александр.
«Я за то чтобы люди осознанно приходили помогать. Не просто «я увидел репортаж, и пойду-ка я помогу сегодня, потому что у меня есть 2 часа», и больше никогда не буду помогать. Нужно осознавать, для чего ты это делаешь. Может быть, эти 2 часа лучше потратить на бабушку-соседку, которую ты знаешь, и лучше ты пойдешь купишь ей продукты, и в этом будет больше смысла. Добро имеет разные формы, главное делать его»,— уверена Ольга Александровна Шаргородская.
Это так сложно: оглянуться вокруг себя. Выйти за рамки собственных проблем и прикоснуться к тому что… «тебя не касается». Мы так часто говорим: «Это не мое дело. Я ничем не смогу помочь». Нет, здесь не будет пожелания бежать со всех ног в дома престарелых, детские дома и больницы. Но только одно: заглянуть за свою привычную «зону комфорта», не закрывать глаза на чужие проблемы. Если на улице ребенок упал – помоги ему встать. И улыбнись ему. Когда выходишь из Детского Хосписа, понимаешь, как важна для детей наша искренняя улыбка. И неважно, больны они или здоровы – они хотят жить: ярко, весело, насыщенно, насколько это возможно. Не каждый взрослый человек умеет так ценить отведенное ему на земле время: мы закапываемся в рутине, следуем привычным маршрутом и забываем загадать желание к Новому году. Стоит всего лишь оглянуться.
У выхода из хосписа оглянулась и я. «Грустная свеча» сегодня не горела.
Источник: http://rustelegraph.ru/news/2014-03-28/Obernis-mne-ne-vstat-bez-tvoei-ruki-10058/
Раздел: Новости | Просмотров: 3233 | Дата: 31.03.2014 | Время: 21:39 |
